Черпать — не вычерпать

Представляя на прошедшем инвестиционном форуме республики бренды Казани, Ильсур Метшин особо выделил образ Казанской Богоматери. Ино­странные гости, прибывшие на ежегодное собрание Европейского банка ре­конструкции и развития, были извещены о стратегическом курсе туристской политики администрации города — создании в столице Татарстана всемир­но известного паломнического центра. Такого, к примеру, как боснийское Междугорье, куда в год прибывает больше трех миллионов пилигримов. Или Лурд и Фатима. Отрасль в республике, судя по заявлениям официальных лиц, ждут большие перемены. Ей собираются предоставить роль локомо­тива экономик 13-ти исторических городов Татарстана и десятков районов, располагающих историко-ландшафтными достопримечательностями. Что же она собою представляет, из чего складывается потенциал, который пред­стоит задействовать?

В ближайшее десятилетие объем российского рынка туристических услуг практически удвоится. Такой вывод содержится в докладе «Россия. Влияние туризма на рынок труда и экономику», представ­ленном в Москве Всемирным советом по туризму и путешествиям (World Travel & Tourism Council, WTTC). По прогнозу экспертов, пря­мые и косвенные доходы в 2006 году составят $12,4 млрд, а в 2016 — $20,4 млрд. «В следующем десятилетии Россия имеет возмож­ность стать одной из крупнейших экономик путешествий и туризма», — заявил президент WTTC Жан-Клод Баумгартен. В то же время в докладе содержится критика российского правительства за отсут­ствие благоприятного делового климата в стране, а расходы госу­дарства на развитие туризма оценены как «неадекватные нуждам быстро развивающейся индустрии» — они составляют 2,7% от общих расходов правительства и, по мнению WTTC, «вряд ли будут расти». Между тем быстрее всего в России развивается не въездной или внутренний туризм, а выездной.

НЕДАРОМ ПОМНИТ ВСЯ РОССИЯ

Диву даешься, когда читаешь полу­истлевшие страницы какого-нибудь «Русского туриста» или «Русского эми­гранта», выходивших в России задолго до Октябрьской революции. Такая «уна­воженная» почва — именно внутреннего, въездного туризма создавалась сто лет назад! Развивавшегося при открытых настежь дверях на Запад. Начался массовый туризм у нас с путешествий в «Таврические» — крымские земли. Потом и Кавказ. Почему туда? Аристо­кратия давно обосновалась на курортах Франции, Испании и Германии. Ее впе­чатления, определявшие общественную жизнь, литературную периодику, влияли на потребности культурного класса страны. Требовался аналог Альп, Пире­неев, Лазурного берега (выросшего, к слову, на русские деньги). Туда тянули и экономический бум, романтика «порто франко» Одессы, напоминавшей Мар­сель. Клуб сильно переплетался в сво­ей работе с деятельностью Общества любителей естествознания. «Крымский горный клуб», открывшийся в Одессе в 1890 году, взялся за коммерческую экс­курсионную работу, наводнил рынок ре­кламой, запустил периодику. Отделения «Крымско-Кавказского клуба» действо­вали во многих городах страны. Именно как организации внутреннего туризма: в Москву, к днепровским порогам, на Урал. Его члены и сторонники во всех кругах общества создавали обществен­ное мнение. Не удивительно, что перед революцией у нас уже существовало мощное школьное движение краеве­дов, что под нужды его пересматривало свои планы и методики министерство народного просвещения. А на железных дорогах для путешественников из школ и гимназий удешевили тарифы, ввели бесплатный проезд для начальных классов, посещающих объекты на рас­стоянии до 50 км. Были и другие бюро, фирмы, но основу заложил все-таки ККК. «Российское общество туристов» даже переросло «клуб», объединило внутренний и зарубежный туризм, стало глашатаем движения: издавало журналы и газеты. А «Русское горное общество» протянуло свое существова­ние вплоть до 1927 года — конца НЭПа, когда, по существу, стали сворачивать­ся акционерные начала в работе фирм, а их всех потянули под руку ВЦСПС. И пролетарских, и прочих.

В советское время страна ездила по внутренним маршрутам. Но Казань была городом закрытым, иностранцев хоть и привечали в «вотчине» ленини­стов, но дальше порога дозволенных к досмотру мемориалов и международ­ных летних лагерей не пускали. Другое дело — соотечественники. Им, особенно молодежи, объятия прямо навязывали. Город был востребованным по всем статьям. До 600 тысяч экскурсантов проходили в год через Казань.

Хаять то время грешно. Такого раз­нообразия маршрутов, стремившихся компенсировать отсутствие закор­донных путешествий, теперь не скоро и дождешься. Были всероссийские, республиканские, местные, семейные, комбинированные «тропы», по стране курсировали турпоезда — типа теплохо­дов. Была и масса баз, которые строили и содержали предприятия и организа­ции. В Казань на Волгу толпами при­езжали отдохнуть москвичи, питерцы, мурманчане, норильцы, измаявшиеся в своем Заполярье. Вообще вся Россия стерлядку кушала на наших берегах. В 1990 году базы за летний сезон обслужили у нас 160 тысяч туристов и 670 тысяч экскурсантов. Гигантская цифра. Целая индустрия отдыха. В порту в сезон протолкнуться было нельзя: теплоходы, толпы… У каждого борта по десять автобусов. Не то, что теперь, когда у причала жмутся одино­кие кораблики, уже и не белые даже. Они вообще на маршруте теперь живут как в песне — «встретились, как в море корабли». У причалов все «скорее-ско­рее»: место дорогое — 2000 рублей в сутки. И куда плавать, если маршрут до исторического Валаама, про который в прошлом курили фимиамы, стоит «от двадцати» тысяч рублей.

Позволяла ли советская инфраструкту­ра принимать такие толпы путешествен­ников? Бюро путешествий и экскурсий имело свои теплоходы, свои автопарки, гостиницы «Турист». Туристов обслужи­вали многочисленные гостиницы типа «Совет», «Волга», «Казань» — недорогие и непритязательные. Инфраструктура и «завалилась» впоследствии, в том числе еще и потому, что поток повернул в сторону границы.

Оживать внутренний туризм начал с Краснодарского края, где кроме отдыха и вина ничего-то и нет. Там изначаль­но, десятилетиями строили курорты. И волей-неволей должны были раньше прочих приводить их в порядок. И они становятся постепенно конкуренто­способными. Гостиницы приводят к определенному стандарту, понятному путешественнику любой национально­сти, который недоумевает от класси­фикации гостиничного номера типа «улучшенный с раковиной».

Хорошо подстегивает развитие туризма, его индустрии и проведение международных — и не только встреч, конференций, съездов. Особенно соревнований. В Казани тоже это ухватили, и столица просто не успева­ет встречать гостей многочисленных форумов.

Бизнесменов, вкладывающих день­ги в особые туристические зоны, планируется освобождать от уплаты налогов на имущество и землю на первые пять лет своей деятель­ности. Резиденты, ведущие бизнес в ОЭЗ, будут платить пониженную ставку на прибыль — 13,5%. Предла­гается также снятие 30-процентно­го ограничения на перенос убытков на последующие налоговые пери­оды. Эти деньги будут поступать в бюджет субъекта Федерации. Каза­лось бы, просто сказка. Однако еще до вступления в законную силу про­ект особых туристических зон успел вызвать оживленные споры. Дело в том, что, по данным Федераль­ного агентства по туризму, бюджет проекта позволяет организовать только 3 — 4 зоны. Ведь цель проекта — не поднимать туризм в России во­обще, а создать качественный про­дукт на определенной территории. На сегодняшний момент наиболее привлекательными зонами счита­ются Краснодарский край, Байкал и Тверская область.

В прошлом году прошел первый в России конкурс по созданию турист­ско-рекреационных зон особого типа. Практически каждый регион страны с таким ресурсом разработал проект и прислал его в Москву. Выбрали семь проектов, в реализацию которых пойдут бюджетные деньги, для которых будет создан льготный налоговый режим. Пока наша заявка — на Камские Поляны — не прошла.

В республике туристическое зониро­вание выделяет несколько террито­рий. Казань с окрестными районами, насыщенными замечательными памятниками. Спасская зона с Болгар­ским заповедником, Чистопольская: дом-музей Пастернака, Гаяза Исхаки, природные угодья. Билярская — включа­ет музей-заповедник, Святой ключ как место паломничества, детские лагеря, усадьбу Арбузовых с усыпальницей. Одна из наиболее разработанных — зона Елабуги, где самое замечательное сочетание природных и цивилизацион­ных факторов. Масса старой купече­ской застройки. Музей под открытым небом, где одно за другим свершаются значимые события, поддерживающие туристическую репутацию города: встреча-съезд со всего мира потомков Шишкина, художественные пленэры, усадьба Дуровой, парк «Нижняя Кама», отличные условия для строительства лечебно-оздоровительных баз. Тетюши поскромнее, но и они располагают потенциалом — усадьбой Молоствовых, заказником Долгая Поляна. У Камского Устья единственные в своем роде до­стоинства — прекрасные сталактитовые и сталагмитовые пещеры.

Туристские ОЭЗ — не новое явление в мировой практике функциони­рования разнообразных особых экономических зон. В 120 странах насчитывается свыше трех тысяч различных ОЭЗ с годовым оборо­том $600 млрд. Для России в на­стоящее время создание именно ТР ОЭЗ стало делом государственной важности, так как страна быстро теряет туристическую привлека­тельность: в 2005 году наблюдался существенный отток гостей, и почти втрое замедлились темпы роста турбизнеса, составив 23,5%, по сравнению с 66,7% в 2004-м. По­тенциально прибыльная индустрия второе десятилетие никак не может избавиться от многочисленных проблем.

ПОНОЧЕВЩИКИ

Наша «ресурсная база» исчисляется статистиками по ночующим посе­тителям. Гостиничная сводка при­нята за основу во всем мире. 638 тысяч человек — таков итог 2005 года. Результат 2006 года примерно такой же — во всяком случае, не меньший, поскольку гостиниц стало больше. А вот экскурсантов посчитать практически невозможно. Счет ведется только по посещениям Кремля, который никто не может миновать. Даже те, кто, экономя на услугах здешних экскурсоводов, никак не отмечаются в местных фирмах. Крутят магнитофонные записи рас­сказов гидов, сделанных пиратским об­разом. Вот «кремлевцев» у нас порядка полумиллиона на республику. Около ста тысяч приходится на Елабугу, тридцать принимает Болгар. Вообще же туристы могут быть и чисто камскими — до Елабу­ги, чисто болгарскими — из Ульяновска, Самары. Поди, сочти их всех …

В денежном выражении за туристско-экскурсионное и санаторно-курортное обслуживание республика получает примерно 1,3 млрд руб. Гостиничные услуги сюда не входят. Торговля, пита­ние, транспорт — тоже. Хотя методики подсчета «всего и вся» — довольно сложные — имеются. На «глазок» удель­ный вес туристических и гостиничных услуг в ВРП определяют примерно в 2%. Примерно. Потому что точно никто и нигде эту цифру не выведет. Есть, конечно, страны, живущие на туризме и зарабатывающие за счет его до трети ВВП. Многие развитые страны пока­зывают 7%. Эту цифру, наверное, надо считать нашим верстовым столбом. Потенциалом нашего роста.

Как используется потенциал туризма в нашей республике? Сказать опреде­ленно — в процентах — сложно. Но совер­шенно ясно, что, например, прекрасные спасские церкви, не вовлеченные в туристический оборот, со временем будут только терять свою привлекатель­ность. Даже при хороших госзатратах на ремонт. А в составе разработанного маршрута они будут только прибавлять свой потенциал.

На государственном учете состоит более шести тысяч объектов куль­турного наследия, в том числе 1555 из них — на государственной охране федерального, регионального и местного (городского, районного) значения. По сравнению с 1990 годом (835 объектов культурного наследия) количество памятников истории и культуры, находящихся на государственной охране, увели­чилось почти на 50%.

БЛАГОЕ — НЕ БЛАГОДАРЯ…

Казань сегодня не имеет никакого стиля. Хотя все поражаются переменам в ее облике: похорошела! Но забыва­ют прибавить — вульгарно! У нас турки строят здания в «европейском» стиле. Его еще называют язвительно «ита­льянским». Площадь Тукая, историче­ское Кольцо, совершенно уничтожена «Кольцом» супермаркета. Уничтожен окончательно замысел архитекторов, поставивших в свое время доминан­ту будущей застройки — финансовый институт на верхней, доледниковой террасе. От той поры осталось какое-то фрагментарное обрамление Кольца сталинскими пятиэтажками. В хрущев­ское и брежневское время перспективу закрыли сундуком «Детского мира», этажеркой «Татарстана», завершили дело вогнутая зеркальная стена пенси­онного фонда и пресловутое «Кольцо».

Исторический бульвар призван утвер­дить симбиотический стиль — от Запада и Востока. Как его понимают в архитек­турных и властных коридорах Казани. Идея такая: мы решили прогуляться по городу — и что? Теперь нас везут по городу от порта, вокзала до Кремля — мимо университета. Есть на что погла­зеть. Кремль непрестанно улучшается, обновляется, обретает новые досто­примечательности: ханский мавзолей, пушечный двор, картинную галерею, эрмитажный центр, Кул-Шариф, Благо­вещенский собор. По Кремлевской мы пройдем до университета мимо Александровского и Чернояровского пассажей, Петропавловского собора. Спустившись на Баумана, — надо только как-то миновать развалины «Казани», — мы попадем в зону пешеходной улицы. Тоже интересно. Одна копия кареты Екатерины чего стоит! Но на этом — все. До изомузея, до Варваринской церкви, до мечетей Старотатарской слободы добираться надо особым порядком.

К тысячелетию задумывали вынести движение в районе Кольца на эстакады, соединив Петербургскую и Баумана в громадный пешеходный проспект. Были и более широкие планы, которые могли собрать в одно технологическое целое наши «древности». Но им не суждено было сбыться. Между тем мало кто еще имеет такую акваторию, как Казань. Набережные! Вот что лежит в основе «технологической линии», запускаемой проектом исторического бульвара. Буквально во всех городах они работа­ют в режиме нон-стоп, круглосуточно. У нас — увы и ах! На «Хрущевский вал» — так официально называют эту дамбу — ночью можно выйти только в сопро­вождении собаки и с фонариком: на столбах давно погасшие плафоны. Даже к тысячелетию иллюминации не наладили. Между прочим, в самое первое время после открытия речно­го вокзала на его причалы, в скверы, буфеты, где единственно в Казани по­давали свободно бутерброды с икрой, ломились толпы со всех концов города. Семьями! Почти народная традиция образовалась. И в советское время по набережным, пусть и лишенным при­знаков благоустройства, любили про­гуляться наши земляки. Думали власти даже пустить вдоль дамбы объездную дорогу, но и эти планы угасли, оставив по себе пару-тройку остановочных павильонов, утонувших в кустах. Может, теперь, в рамках «Араиса», наладят туристический, прогулочный, пешеход­ный конвейер?

Впрочем, проект амбициозен и пре­тендует на большее: сотворение нового архитектурно-исторического облика города, утратившего в последние годы сотни зданий, хранивших память о со­бытиях и людях, живших здесь. Проект отвечает масштабной задаче замены старой, «региональной» губернской физиономии города на внешность респектабельного господина, по-сто­личному солидного и азиатски яркого, броского даже. Процесс, собственно, уже запущен. Работа идет по несколь­ким направлениям: официальному — воздвигнут Дом Правительства, гости­ничному — «Мираж», развлекательному — «Пирамида», спортивному — «Баскет»… Россыпи маркетов, гостиниц, банков. Хаотические россыпи, которые сообща­ют облику славной столицы какое-то базарное буйство. В отсутствие генпла­на обуздать это своеволие, по мнению некоторых умов, может только какая-то сверхзадача. В данном случае — нацио­нально-ориентальная. Евразийская.

Собственно, аспектов у проекта много, достаточно и спорных моментов. Оставим их в стороне. Но главная его претензия — на статус культурно-тури­стической Мекки Евразии — может дать городу немало полезного. Тридцать объектов на берегу Казанки, конечно, не появятся. Но что-то из этих роскош­ных «порталов», «садов Эдема», «двор­цов Гулистана» перейдет с кульманов на наши скудные северные почвы. Пусть даже и в виде диснейлендов. Их явно не хватает. И Булаку, куда свернет бульвар, достанется: он, наконец, приобретет приличный вид. Как и мосты через него. Недурно было бы соединить его, как встарь, с Казанкой и Кабаном, пустить прогулочные пароходики. Тогда была бы просто лепота! Парадиз, какого в городах Поволжья более не встретишь. Такой маршрут, такой конвейер мог бы притянуть и тысячные толпы, и потоки инвестиций.

Проект мог бы и хоть как-то возместить провал планов превращения зоны Старо-Татарской слободы, территории Сенной площади в туристическую Мек­ку. И даже спасти остатки исторической застройки от исчезновения. У нас часто делают благое не благодаря, а вопреки.

В Елабуге в этом плане поступают умнее. Глава администрации так и гово­рит: туризм и «зона» — главные задачи. Исторические здания, особняки отдают организациям, коммерсантам, банкам с условием проведения ремонта по пла­нам, составленным с учетом туристи­ческих, культурных требований. Среда таким образом работает и на историко-культурные цели, и на современность. И организационно вопрос решен не так, как в других местах, где музеи нередко стоят в стороне от туризма: дескать, наше дело сохранять реликвии! В Елабуге основной поток туристов идет через музей-заповедник.

ЕХАЛИ КИТАЙЦЫ…

Есть такая категория туристов — двину­тых на теме. На объекте. В Елабугу, к примеру, постоянно едут — поплакать, помолиться на гвоздь, на который на­кинута была та самая веревка. Чушь, ко­нечно. Гвоздей наколотили с той поры массу. Но им и неважно. Паломники.

Раифа — она что, туризмом не занима­ется, что ли? Свечи на тысячи берут, треб заказывают немерено, венчаются, окрещаются, в купели ледяные окунают­ся… Пекарня, озеро, гостиница. На ред­кость удачное коммерчески-религиоз­ное предприятие. И епархии, и властей. Есть, однако, проекты ударные. В мире существует структура, которая работает под патронатом Ватикана и занима­ется тем, что координирует поездки паломников по местам явления Божией Матери. Это Лурд, Фатима, Ченсто­хов. В этих городишках собираются миллионы паломников. Еще одно такое место, интересное для них, появилось в России. Неведомо, будут ли здесь собираться столько же людей. И как быстро сформируется здесь комплекс наподобие упомянутых. Но комплекс этот нужен и церкви, и городу. Месту встречи двух религий. Ведь и с точки зрения мусульман Мария — первая жен­щина, равная пророку. Мать пророка, для которой написана сура «Мариам».

Другое дело, что православные палом­ники, приезжающие в Казань, интере­суются не только уникальным образом Казанской, но и Раифой, и Седмиозер­ным монастырем, Свияжском, Петропавловской церковью и т. д. Мощами Гурия и Германа. Святынь много. Вопрос, где людям ночевать? Их много. Еще больше желающих. Будет гостиница на сто мест — она будет заполнена. И на двести, и на триста… Россия большая. Пока проблема самая важная — людям по приезде сюда просто негде жить. Паломники — люди небогатые. В Петербурге, к примеру, койко-место в епархиальной гостинице стоит 150 рублей в сутки. Суточный ра­цион обходится в 50 рублей. Такое дело надо уметь поддержать. Между тем, их епархиальные гостиницы заполнены постоянно. И посторонних людей, не имеющих отношения к паломникам, сюда не пускают. Только по согласию старост местных приходов, настоятелей монастырей.

Есть ли в Казани своя индустрия — па­мятных знаков, буклетов, подарочных свечей, церковной посуды, дисков с записями, икон, платков и прочего, на чем можно заработать?

Пока нет. Заказы выполняются на стороне. Будет ли такое производство — вопрос. Оно требует вложений, спе­циалистов.

А вот старое «культовое» место за­брошено. Цветы клумб ленинских мест подувяли. Но есть надежда, что новые поколения садовников приведут их в порядок. Отработанные ленинские маршруты поддержат разбогатевшие китайские коммунисты. Они прямо без ума от счастья прикосновения к исто­рии — в отличие от соотечественников, обретших в дешевых турецких отелях землю обетованную и потерявших представление о реальности. У китай­цев план. Наметили миллион выпустить для знакомства с Россией — миллион и выпустят. И всех прогонят через ленин­ские места, будьте уверены. Слухами земля полнится — о том, что китайцев-туристов с некоторых пор у нас стало полным-полно. Может и вообще отдать ленинские места, утратившие прежнюю позолоту в долгосрочную аренду «Под­небесной»? А то ведь просто срам.

Главное, китайца, как и старорежимно­го советского человека, совершенно не смутишь соседством с кокушкинскими реликвиями железобетонных бараков. Они к святыням — как к чаше Грааля.

СИДИМ НА ЗОЛОТЕ, А ВЗЯТЬ НЕ МОЖЕМ

Вспомним сочинские курорты. В совет­ские времена, когда ехать, собственно, кроме них и Болгарии, было и некуда, Гагры считались верхом совершенства. Когда шлюзы открыли, когда пошла бит­ва за собственность, Сочи превратился в отстойник.

1998 год на какое-то время парализо­вал массовый туризм, а затем развер­нул потоки, частично — в сторону родных «палестин». Но что было предложить туристу в дополнение к «нетленке» национальных святынь? Прогнившие насквозь базы, разбитые душевые, грязные столовки? Люди-то ведь кое-что узнали, стали требовать стандарт­ный набор удобств.

Если разуметь под «золотом» бо­жественную натуру, храмы — то да, кладовая полнехонька. Но как извлечь ценности из нее? Как запустить их в оборот? Человек современный, по сути, потребитель: рассуждает по формуле «я и природа», а не «природа и я». Он готов выкладывать средства, но за пол­ноценный продукт. А у нас только части его. Премьер наш неустанно критикует транспортников, город за непригляд­ный вид вокзалов, отбивающий охоту к дальнейшему знакомству с Казанью. И к тратам в ее общепите, магазинах и т. д. Но даже если гость продолжит свое путешествие, решится на ночевку, что его ждет? Деловой визит у нас провести легче, чем туристический: гостиницы с соответствующим набором услуг уже есть. Но гостю со скромным достатком что делать? Ему требуется отель в две-три звезды со стандартны­ми услугами. Есть у нас удовольствие доступного и опрятного ночлега? И не в бывшей заводской общаге типа ка­зармы, которая, замаскировав увядшие «прелести» 70-х годов прошлого века, ведет себя как наглая и жадная девка с панели, дерущая втридорога с клиента, — а в чистом уютном пансионате вдали от трасс? Остается пожать плечами и ограничиться сакраментальным: а что вы хотите? Шлейф треклятого про­шлого, родимые пятна социализма. На это нынешний путешественник, не избалованный халявой профсоюзных путевок, платящий за удовлетворение своего эстетства кровными рублями, покажет фигу — и не в кармане. И посо­ветует побыстрее изживать «пятна». Это прямо кошмар — ночлег в России. «Душа уязвлена» всегда и везде какой-нибудь неистребимой «Тоймой», не желающей исчезать в пучине прошлого.

В советские времена туристов делили на «матрасников» и «рюкзачников». Первые желали себе мягких перин. Вторые были довольны и крышей над головой. Они, собственно, и сейчас водятся — под именем экстремалов. Но уже другой генерации. Трудности для них дело первостепенное, но и они их потребляют только в дополнение к комфорту. Вымазался в грязи и — в горячую ванну! А не под мокрый куст. Потом, значит, в бар сходить, за прочи­ми удовольствиями. Таким он стал под влиянием многочисленных продавцов комфорта. Они, угадывая его страсть к рыбалке, дополняют образ сурового рыболова импортной штормовкой, японским спиннингом, дорогим тру­бочным табаком, а также избушкой с камином, мягкой мебелью и погребком. Ничего не попишешь: все хотят нажить­ся на аппетитах потребителя!

Огромными усилиями на местах все-таки составили «прединвестиционные» предложения — описали районы, где можно развивать туризм, назвали по­требные для этого средства. Сейчас они, проекты, стали появляться. При­чем во многих регионах республики. Муниципальная реформа к этому подтолкнула. Людям стало интересно. В Лаишевском районе появилось даже специальное подразделение, которое составило целых десять проектов: по Державину, озерам — памятникам природы, Волжско-Камскому заповед­нику… Есть там и праздник «Каравон» — явление этнографического, песенного туризма. Общий размер инвестиций, необходимых для их осуществления, — 442 млн руб. Все рассчитано по этапам, с уровнем рентабельности, с объектами — развлекательными комплексами, ры­бацкими деревнями, этнографическими центрами, кемпингами, стоянками, ценами, турпотоками.

Этим делом активно занимаются и в Федеральном агентстве по туризму. Составляется реестр инвестиционных проектов, площадок. А там возможно­сти уже другие. Проекты, представлен­ные туда, попадают на инвестиционные форумы, в электронные средства массовой информации России и мира. В справочники, на выставки. В списки агентства «Росбизнесконсалтинг», активно подыскивающего инвесторов. Что может их привлечь? Определенный уровень гарантий: прежде всего, на предмет выделения земли; аренды, по­купки и т. д. Правила игры начинаются с этого. И с этого определяется, насколь­ко серьезно заинтересована террито­рия в туризме. Как, к примеру, устроено дело в Турции? Вся инфраструктура находится в руках государства. Оно ее создает и потом отдает участки в долго­срочную аренду. Там строятся отели. С них какое-то время не берут налоги. И инвестиции текут потоком.

Проблемой были причалы, из-за отсутствия которых туристы теряли время, добираясь до места проведения «Каравона». Сделав причал в Рожде­ствено, у подножия Белых Гор, район ликвидирует и это, и другие неудобства. И еще больше подтолкнет инвесторов, которых уже вдохновляют перспективы, появившиеся в связи с включением Лаишева в «Жемчужное ожерелье Татарстана». Частники участвуют в из­дании буклета достопримечательностей района с указанием своих владений. Они прямо заинтересованы в возможно более широкой рекламе.

На данный момент самый больной во­прос — гостиничный. В самом Лаишеве негде расселять экскурсантов. А то ведь ужас: просят туроператоры рассе­лить, к примеру, 500 человек, приехав­ших на конференцию, или 50 рыбаков, или 30 еще каких-то гостей… А негде. А с «Каравоном» как? До ста коллективов приезжают. Гостей несчитано. Люди записываются в экскурсионные туры по району, но не хотят жить в лагере или в казанских гостиницах. Там не попля­шешь вокруг костерка, рыбку не поешь. А хочется такого, развлекательного и экологического. Под эту идею готовят село Татарский Яндык. Нашли лю­дей, которые будут готовить, убирать, работать проводниками. Учителя в Именькове, где знаменитая археологи­ческая стоянка, готовы принять у себя желающих подоить коз, коров, поесть свежие молоко, сметану, яйца. Да и ар­хеологией «вживую» заняться. Институт истории Академии наук сделал полный маршрут с паспортами археологических объектов. С проектами восстановления памятников.

Важно, что глава администрации очень серьезно помог. Сказал бы он, что денег не даст — что тогда? А он даже лишние сутки оплатил, чтобы делегация из 30 бабусек каравоновских в Москве и сплясала, и погуляла. Институту — 350 тысяч, на поездку — 250, 120 — на обуче­ние 20 ребят профессии экскурсовода. Не шутки.

«Закинуты удочки» в Германию, Канаду, Францию, Англию. Сами, на свой счет, скатались на международные выставки в Испании, Италии. «Ангажировали» посольских работников, чтобы группу любителей сельской экзотики набрать. Что за радость, в самом деле, уезжать из своей страны, из «пятизвездочной» жизни и за тысячи километров снова попадать в нее же? Есть рафинирован­ную, пастеризованную пищу …

Имеется и совсем замечательный проект: поставить пластиковый купол 400х400 м, где можно спрятать купола поменьше — с разными температурны­ми режимами: -35 и +35. И с горными лыжами, купальнями. Да любой хозяй­ственный объект в целях энергосбе­режения покрыть можно. В Казахстане есть аналог. На Камчатке. В Англии существует ботанический сад под купо­лом. Есть инженеры, готовые сделать проект. И деньги не такие уж великие требуются. У возможных инвесторов только боязнь: поедет ли казанская пу­блика сюда за тем, что в самой Казани сразу же поставят?

Есть мысль смонтировать аттракцион типа аэродинамической трубы, где имитируются парения типа затяжных парашютных прыжков. Ну, то есть это и спортивный снаряд, и аттракцион. На платной основе. Кто откажется «по­летать» минуту-другую за 250 — 300 рублей? В принципе, все эти технические, парашютные дела можно привязать к сооружаемому здесь логистическому центру. Почему нет? Раз этого нигде в округе нет, то надо делать именно это!

Кто инвесторы? Все, считай, со сто­роны. Парусный центр в Серебречихе предлагает строить «Бауер-Казань» — проектно-строительная фирма, за­нимавшаяся проектами «Рамстора», «Бахетле», ИКЕА, «Тандема». ООО «Лайн» взялось делать спортивно-ту­ристическо-развлекательный центр «Этнографическая деревня». Парусный центр будут строить на территории в 71 га в течение 5 лет. Суммарные инвестиции планируются в размере $150 млн. Есть и народное инве­стирование. В Егорьеве, где будет Державинская усадьба, служит отец Павел. Когда у него спрашивают, как это он при отсутствии финансирования восстанавливает храм, он предлагает сравнить двери, окна… Они ведь все разные. Такие, какие люди принесли. Но священник планирует дело широко — с пансионатом-лечебницей для нар­команов, больных людей, с купелями для них. Не помешает там и общепит — кафе, столовая. Но никто пока не знает, каким образом можно сделать другой «социальный объект» — музей Державина.

Успехом у иностранцев пользуются и речные путешествия из одной столицы в другую с заходом на остров Кижи, в маршруты вхо­дят Карелия, Поволжье, а также Русский Север и Северо-Запад с архипелагом Валаам, города­ми Архангельском, Новгородом, Псковом. Круизы по Волге также раскупаются. Охотнее всего в Россию едут немцы, американцы, французы, британцы и жители стран Скандинавии. В последнее время увеличился поток гостей из­далека — из Австралии и Аргентины. По традиции Россия пользуется популярностью и у китайцев.

В 1992 году в Татарстане было 24 ту­ристических судна казанского форми­рования и 15 круизных фирм. Сегодня, по большому счету, три. Кораблей, конечно, можно «отпозиционировать» полтора-два десятка, но казанское формирование тура имеет от силы четыре. Остальные все — проходящие. А раз нет у казанских турфирм комфор­табельных четырехпалубных судов, то и госзаказа от республики у них нет. Все они в Самаре или Нижнем. Для нужд вы­ездного заседания ЕБРР наняли четыре теплохода — через чужих операторов. Никто не думает, что если бы тендеры проводились только через казанские фирмы, то чужие пароходчики сами, без особых приглашений пришли бы сюда за заработком. И налоги остались бы в местной казне. Сколько денег уходит за пределы Татарстана!

Если мы имеем в виду настоящий современный туристический бизнес, имеющий основу, на которой он развивается — гостиницы, теплоходы, базы, автопарк, то такого бизнеса у нас пока нет. Бизнес представлен туроператорами, турагентами. Информации о том, кто и сколько вкладывает в инвестиции, сегодня никто не собирает. Но, судя по обращениям в министерство по туризму, в органы власти консалтин­говых фирм, изучающих этот рынок, — относительно условий вложений и пр., — можно делать определенные выводы о серьезности намерений, долгосрочно­сти планов. Созрел ли наш бизнес для того, чтобы капитализировать свои до­ходы, вкладывать их в собственность? Вероятно, нет. Это время еще не при­шло. У нас нет таких богатых турфирм. Слишком короток путь, пройденный от начала 1990-х годов. Но определенно: общая обстановка становится все бо­лее благоприятной для инвесторов. Им постепенно дают «зеленый свет».

1286 рублей — столько расходовал в день прошлым летом «средний турист», находясь в Казани. На «би­вуак» ему требовалось 800 рублей, провиант — 330, культурный отдых — 400. В музеях он оставлял вдвое меньше — сколько, примерно, в сувенирной лавке.

КАЗАНСКИЙ WEEKEND МАРИЙСКОГО ГОСТЯ

Стоит все-таки четко разделять туризм паломнический, познавательный, социальный и туризм коммерческий, направленный на извлечение при­былей. Бизнес на турах «выходного дня» развивается в Казани, пожалуй, как никакой другой. Развлекательных комплексов прибавляется и прибавля­ется. Одним из таких удачных примеров служит работа «Аквапарка», эксплуа­тируемого компанией «AMD group». Если в 2005 году комплекс посетили 152 тысячи человек, то в нынешнем ожидают на 100 тысяч больше. Треть их — организованные посетители, сделав­шие предварительные заявки. Половину этого числа — 40 — 50 тысяч человек привозят туроператоры (их статистика и идет в общегородскую — по линии туристов «одного дня»). Сколько народу из соседних областей и автономий приезжает самостоятельно и специ­ально в казанский «Аквапарк», НИКТО НЕ ФИКСИРУЕТ. Это при том, что в округе есть самарский, екатеринбург­ский парки. Приезжают из Чебоксар, Ульяновска, Йошкар-Олы, из Ижевска, Нижнего Новгорода, Перми. Едут из развитых регионов и из депрессивных — типа Кировской области.

Партнерство с иногородними тур­фирмами развивается отлично. Даже в самый «плохой» для бизнеса сезон — летний — по субботам на стоянке вы­страивается по полтора десятка автобу­сов. Обязательно заглядывают в ИКЕА и им подобные комплексы.

Насколько велика потребность в «от­дыхе выходного дня»? Огромная. Люди едут развлечься по плохим дорогам, не в самых комфортабельных автобусах.

Им нужен активный отдых, культурные впечатления, выставки и музеи. Казань здесь вне конкуренции. Например, Са­мара — как была хлебной пристанью, так и осталась ею. Казань — культурная сто­лица Поволжья. И борьба по большому счету идет не за деньги, а за свободное время людей.

Что препятствует еще большему при­току гостей? Все упирается в вопрос гостиниц. Масса людей с удоволь­ствием осталась бы на ночлег — но не в «Шаляпине».

В поездках туристы, конечно, больше «глазеют». Только малая часть идет к экспозициям Эрмитажного центра, На­ционального музея, посещает литера­турные музеи и т. д. С этой точки зрения наши возможности меньше столичных: нет Мавзолея, Бородинской панорамы, Оружейной палаты, Алмазного фонда, некрополя местных деятелей, широкого театрального спектра всех возможных направлений и жанров, выдающегося зоопарка, диснейленда. Американцы недавно на весь мир раззвонили про планетарий, на который ушло $250 млн. У нас и намека нет на технические чудеса, на политехнический музей с работающими макетами устройств и механизмов, музей авиации и космонав­тики, зоологический музей с чучелами ископаемых ящеров. У нас, кроме как на Кремль, внимания ни на что не об­ращают.

Между прочим, особым «пунктиком» в развитии туров выходного дня мог бы стать казанский зоопарк. По сути, единственный в Поволжье. Он старше и Берлинского, и Лондонского. Очевидно же, что такие объекты нужно развивать. Как и ростки событийного туризма: праздники типа Сабантуй, «Каравон»… Для сравнения стоит внимательнее при­смотреться к опыту немцев, раскрутив­ших свой пивной «Октоберфест» так, что туда записываются с августа. Поглазеть, выпить-закусить, посмеяться — что еще надо людям? Сгодится идея «Казанско­го кота», «Казанской сироты».

«КАК ФАНЕРА НАД ПАРИЖЕМ»

Каких только проектов благоустрой­ства, реконструкции не видел зообот­сад Казани на своем веку. В 1970-е годы обсуждали идею его переноса в живописные рельефы пригородов. В 2000 году зоопарк вошел в «список тысячелетия», но реконструкции так и не дождался. Сотрудники шутили, что по­золота Оперы оказалась важнее. Потом были ожидания двухсотлетнего юбилея — и они не оправдались. Теперь дорожку торят инвесторы-частники. Город хочет, видимо, отдать парк в частные руки. И устроить — что? Супермаркет? Цирк? Дельфинарий? К сожалению, «самое демократичное учреждение» не входит в число объектов Министерства культуры, а муниципия занята более грандиозны­ми идеями. Планы реконструкции оран­жереи, набора хищников так и остаются планами. Хотя г-н Загидуллов здесь по­бывал и живо интересовался местными делами. Видимо, более плодотворному сотрудничеству зоопарка с властями препятствует отсутствие у них милых сердцу воспоминаний детства, которые подпитывают коренных казанцев.

Банки даже отзывчивее к стонам по­стояльцев зверинца. АББ построил шикарную вольеру — лучшую в Европе! — для барсов, взял над ними шефство. Программа опекунства, исправно работающая во всем мире, возмещает бюджетную неласковость. Местные депутаты и чиновники при случае любят поохать, вспомнить «впечатления» от европейских зооботсадов. Чего, в са­мом деле, о неприятном думать? А ведь Год благотворительности по республике катится.

Зооботсад организовал выездную груп­пу животных, живо принимает участие во всех городских мероприятиях. У него отличная коллекция растений, пальмы полуторавекового возраста. В парке «бэби-бум» — рожают свинки, пони, кош­ки. Требуются современные, простор­ные «квартиры». Без тюремных решеток. Туристы сюда идут, даже зная о непри­глядном виде любезного сердцу места. Девять миллионов рублей заработал зооботсад в прошлом году. Парадокс, но сотрудничает он лучше с соседними областями, нежели со своими. Стесня­ются, видать.

Есть проект настоящей реконструкции: когда парк с семи гектаров расши­рится до сорока пяти, перейдет через протоку и займет свою резервиро­ванную территорию. Дорогой проект — под пять миллиардов рублей. И никак не могут там, «наверху», решить, что делать с ним. А может, и не хотят ничего делать-то? Чего, в самом деле! Коровы и свиньи всегда в навозе, в сараях в темноте стояли-жевали. Недовольных не было. Только ведь решать придется: раз решено Казань сделать «столич­ным» городом и в Европе презентовать, то рано или поздно придется и зоопарк показывать. Хотя бы Христа ради — для грантов.

ИТОГОВАЯ СТАТИСТИКА

Рынок туруслуг в нашей стране начал формироваться в начале 1990-х годов и уступа­ет западному. Весь оборот российских туроператоров составляет порядка $3 млрд, а у отдельных зарубежных компаний — у каждой более $10 млрд. Однако туриндустрия в нашей стране в последнее время стала одной из самых динамично развивающихся отраслей экономики. Хотя пока туризм не занял достойное место ни в доходах, ни в количестве рабочих мест, ни в подъеме смежных отраслей. Что касается бизнеса, то инвестиции приходят тогда, когда государство создает для этого благоприятные условия.

Финансирование продвижения туризма из регио­нальных бюджетов в субъектах РФ в 2006 году (дан­ные Федерального агентства по туризму)

Субъекты РФ (тыс. руб.)
Москва — около 1 млрд
Краснодарский край — 210000
Санкт-Петербург — 150000
Вологодская область — 60000
Самарская область — 32284
Московская область — 26840
Иркутская область — 17000
Тверская область — 17000
Тюменская область — 16254
Республика Татарстан — 16000
Ханты-Мансийский АО — 16000

В 2007 году темпы роста международного туризма составят 3,9% в год. В этом году ожидается, что Евросоюз «заработает» $2,5 млрд., Северная Америка — $2 млрд, а Северо-Восточная Азия — $1,2 млрд. Количество экономически активного населе­ния, занятого в туристической индустрии, достигнет 231 млн человек. Лидером по количеству занятого населения станет Северная Азия — 83 млн человек. С большим отставанием от лидера далее следуют Южная Африка — 31 млн и Евросоюз — 26 млн человек. Большие надежды эксперты Всемирного совета по туризму и путешествиям возлагают на Россию. Несмотря на то, что пока Россия занимает 138 место (по доли турбизнеса в ВВП), в ближайшие 10 лет этот сектор переживет бум инвестиций, вой­дя в десятку мировых лидеров.

 
Иван АНДРЕЕВ